Пажи, кадеты, юнкера[Исторический очерк] - Олег Хазин

Обучение состояло из четырех ступеней — классов. В первом классе военные предметы не преподавались; во втором классе изучали полевую фортификацию и геометрию; в третьем — долговременную фортификацию и артиллерию плюс физику, алгебру, тригонометрию и коническое сечение. И, наконец, в четвертом классе — долговременную фортификацию, высшую геометрию, статику и механику. Во всех четырех классах велись общеобразовательные предметы. Везде французский и немецкий языки, а также русский, география, история, Закон Божий и т. д. Государство нуждалось в образованных людях вообще, а не просто в специалистах. Воспитанник, закончивший курс, мог быть офицером любого рода сухопутных войск, а также дипломатом или чиновником для самых различных учреждений.

Офицеры, заведовавшие отделениями, жили в квартирах, расположенных рядом со спальными отделениями пажей. Они несли двоякие обязанности: как наставников и воспитателей пажей, так и чиновников, подготавливающих пажей к будущей службе. Офицеры отвечали за поведение пажей, их успеваемость на занятиях, следили за опрятностью, чистотой жилья, одежды, белья и обуви своих подопечных, а также следили за увольнением пажей в воскресенье к родственникам, если они у тех в городе были. Таким образом, офицер отделения осуществлял повседневный контроль над пажами отделения как начальник и одновременно гувернер–учитель, проводивший с ними рядом большую часть времени.

Гофмейстер уже выполнял другие функции: во–первых, он был воспитателем; во–вторых, строевым начальником (ротным командиром); в-третьих, он руководил придворной службой пажей. Гофмейстер надзирал преимущественно за камер–пажами и являлся помощником директора корпуса.

Директор корпуса подчинялся главноуправляющему корпусом, а тот, в свою очередь шефу корпуса, который имел право личного доклада императору. Вся эта иерархическая система обеспечивала своего рода интригу педагогических воззрений Ж. Руссо и энциклопедистов с аракчеевской системой вахтпарадов и строевой службы.

На пять пажей полагался один служитель для их обслуживания, а для камер–пажей — один служитель на четыре камер–пажа. Внутренние полицейские обязанности исполняли два унтер–офицера. Пажи не имели дисциплинарных прав по отношению к своим служителям, но могли обращаться с жалобами на них к начальству.

Специальный комитет, состоявший из директора корпуса, штаб — и обер–офицеров, следил за экономической деятельностью казначея и бухгалтера корпуса, закупавших у поставщиков необходимое продовольствие и предметы вещевого довольствия пажей. Комитет рассматривал и утверждал расходование деежных сумм содержания Пажеского корпуса, поступавших из государственного казначейства.

Распорядок дня в корпусе был по–армейски достаточно строгим и напряженным:

Утренняя заря — 6 часов утра.

Утренний осмотр и завтрак.

Занятия до 11 утра с 10‑минутными перерывами через каждый час.

Обед — 12 часов (офицеры обедают вместе с пажами).

Занятия с 14 до 16 часов в классах.

Самостоятельные занятия с 16 до 20 часов.

Ужин.

Вечерняя заря — 21 час.

Отбой — 22 часа.

Для производства в офицеры аттестацию подписывал директор корпуса, затем она утверждалась главноуправляющим корпусом. И казенокоштные воспитанники, обучавшиеся на казенный счет и своекоштные — обучавшиеся за вносимую ими плату, находились одинаково на казарменном положении. Наказания осуществлялись публично, в исключительных случаях — розги. Высшая педагогика и командная инстанция — император, которому непосредственно докладывал и от которого получал инструкции шеф Пажеского корпуса (посредник между главноуправляющим корпусом и императором).

Устав корпуса не подлежал изменению без ведома императора. Директор корпуса — исполнительный организатор и руководитель. В течение 29 лет им был генерал–майор Гогель — до этого воспитатель Кадетского корпуса, участник штурма Измаила и других сражений, проходивший службу и в пехоте и в кавалерии. Об образовании этого человека в послужном списке было сказано: «По–немецки и французски читать умеет», вот и все, что известно о нем.

Гофмейстер Свиньин начал службу в 22 года в Лейб–гвардии конном полку капралом. Через шесть лет он стал подпоручиком, еще через год — поручиком, через три года перешел в армию подполковником. Воевал в Польше в 1749 г.

Карл Федорович Клингерн — один из дореформенных руководителей корпуса, боевой офицер, имел репутацию отличного педагога. При реформе корпуса офицерский состав переменился, а штатные учителя остались прежние. Это были дети священников или воспитанники солдатских рот, образованных при корпусах для замещения впоследствии вакансий преподавателей. Нештатные преподаватели — все из разночинцев.

Придворной Службы пажей реформа не коснулась. Четыре камер–пажа для царя и царицы дежурили только по большим праздникам и во время выходов на балах. При вдовствующей императрице Марии Федоровне — восемь камер–пажей для четырех очередей в ежедневных дежурствах по два пажа. При великих княжнах Марии и Екатерине — при каждой по два пажа для дежурства с 15 часов до вечера.

Императрица Мария Федоровна имела обыкновение ежедневно в 12 часов отправляться в сопровождении камер–пажей в заведения, находящиеся под ее попечением или институты и больницы. В ее привычки входило проверять все лично в подведомственных ей благотворительных заведениях. Камер–пажи несли за ней шали или боа. После этого неизменно в 16 часов был обед, во время которого камер–пажи стояли за императрицей, при необходимости оказывали ей за столом ту или иную услугу. В случае вечернего приема камер–пажи сопровождали выход вдовствующей императрицы.

В дореформенном корпусе знания даже выпускников оценивались неопределенно: «знает изрядно», «читать, писать умеет» и т. д.

После реформы корпуса в 1802 г. стали проводить экзамены, В том числе и для производства в камер–пажи. Оценка по результатам экзамена выставлялась по многобальной системе:

русский язык, арифметика — 30 баллов; алгебра, история, география, артиллерия, французский и немецкий — 60 баллов; геометрия — 80 баллов; фортификация — 90 баллов.

«Мы можем сказать без хвастовства, что в эту эпоху (1805–1809), когда на учебные заведения не было обращено особого внимания со стороны правительства, воспитанники Пажеского корпуса выходили с лучшим того времени образованием. Пажеский корпус в то время был лучшим из учебных заведений. Преподаватели все пользовались авторитетом в учебном мире. Так как тогда не было никаких программ, каждый преподаватель читал нам свой предмет, не стесняясь ничем, и развивал свободно наш ум» — напишет впоследствии бывший паж Ф. Я. Милорадович в своих записках. Большая часть пажей была прилежна, а немногие, считавшиеся ленивыми и тупыми, носили название — «черненькие».